Месяц, который перевернул жизнь. Ветеран органов внутренних дел вспоминает год Чернобыльской трагедии
В календаре есть даты, которые однажды неожиданно и бесповоротно перевернули жизни многих людей. 26 апреля – одна из тех, что застывшими цифрами в истории еще долго будет ворошить прошлое тех, кто в реальности столкнулся с последствиями взрыва на Чернобыльской атомной электростанции. Те, кто жил в зоне наибольшего загрязнения, были эвакуированы в более безопасные населенные пункты. Они покинули свои дома, но это вовсе не означало, что тот загрязненный мир перестал существовать. Леонид Миронов, ныне возглавляющий Шкловский совет ветеранов органов внутренних дел, – один из тех, кто знает, что жизнь, пусть и совсем другая, продолжалась и там.
В 1986-м году он в составе группы правоохранителей был отправлен для поддержания порядка в Брагинский район.
– Это был октябрь. Я тогда учился в школе милиции после армии, успел до этого поработать помощником дежурного РОВД. О Чернобыле мы тогда уже знали, как знали и то, что окажемся там. Так и получилось – нас подняли по тревоге в 3.30 ночи. Из Могилева отправлялось несколько автобусов, и уже в дороге стало известно, что наш держит курс в деревню Савичи Брагинского района, – Леонид Илларионович и сейчас, кажется, до мелочей помнит события почти 33-летней давности.
Задача, поставленная перед ними, для нынешнего ветерана органов внутренних дел была уже привычной – охрана общественного порядка, главным образом пресекать факты мародерства, поджогов, незаконных проникновений на закрытую территорию.
«Вы тоже спросите, как там все происходило. Я заранее скажу, что есть одно слово, которое может описать чувства, которые испытываешь, глядя на брошенные деревни, – неожиданно говорит Леонид Миронов. - Это было жутко, не страшно, а именно жутко. Все на месте: дома, деревья, здания, детские сады, небо чистое над головой, а людей нет. Никого нет. Я представлял себя на их месте … покинуть свою малую родину и уехать. Дома, мебель – это ладно, но покинуть родину, – это наверняка больно. Но они спасали себя и своих детей».
Всего месяца хватило ликвидатору, чтобы понять, что самое сильное чувство – чувство собственного бессилия. Ведь там действительно нельзя было чем-то помочь: после природных катастроф можно заново отстроиться, а Чернобыль – тот случай, где помочь может только время. Время, которое для физиков связано с распадом радиоактивных частиц.
Леонид Илларионович рассказывает, что маршруты патрулирования постоянно менялись. Ежедневно по утрам выдавали марлевые повязки, которые спасали от пыли. О дозировках радиации ребята тогда не сильно задумывались, но обязательно каждый вечер мылись в бане.
После возвращения Леонид Илларионович продолжил обучение в школе милиции, а затем была служба в районном отделе внутренних дел. В 2005-м вышел на пенсию с должности старшего оперуполномоченного уголовного розыска. Но и теперь не может оставаться без дела, говорит, что пока есть силы и здоровье, будет работать.